Игорь Москвин - Петербургский сыск. 1870 – 1874
– Следствие кончено, – подвёл он черту под разговором, – благодарю за помощь, если бы не вы, Пётр Васильевич, топтались бы на одном месте.
– Вы преувеличиваете, Иван Дмитрич, мои заслуги, – пристав 3 участка Московской части капитан Зиновьев. Спрятал в усы не менее хитрую, чем путилинская, улыбку, самому было приятно, что так быстро завершилось расследование. Несколько дней тому казалось, что так и не будет найден преступник и дело начнёт пылится на полках архива, – всё благодаря таким молодцам, как Михаил Силантьич, – Пётр Васильевич кивнул в сторону помощника начальника сыскной полиции губернского секретаря Жукова.
– Не буду занимать вашего драгоценного времени, – Путилин склонил голову, – да и нам с господином Жуковым пора приступать к другим делам.
– Понимаю, – сочувственно сжал губы пристав и добавил, – столица разрослась, со всей Матушки– России сюда едут.
– Именно так.
В дверь раздался стук.
– Господин капитан, разрешите? – В кабинет ступил высокий моложавый полицейский с чуть подёргивавшейся щекой.
– Раз зашёл, – пристав прищурился, ожидая очередных неприятностей, – что ещё?
– К вам просится настоятель отец Александр.
– Зови.
– Не будем мешать, – Иван Дмитриевич направился к выходу и в дверях столкнулся со священником, уступил тому дорогу.
– Господин Путилин, – произнёс отец Александр и, кивнув головой в знак приветствия, приставу, схватил руку сыскного начальника, – вот вы мне и надобны оба.
– Чем могу служить?
– Беда у нас в часовне, беда. Изуверы похитили все деньги, что жертвовали наши прихожане на обновление фасада.
Иван Дмитриевич тяжело вздохнул, давая понять, что сыскная полиция вновь готова помочь в таком деле.
– Рассказывайте по порядку.
Отец Александр сложил руки на груди.
– Украли злодеи, покусились на святое, на церковь.
– Отец Александр, успокойтесь и всё по порядку, тогда мы с Иваном Дмитриевичем сможем быстро разобраться в вашем случае, а так охами да ахами делу не поможешь, – пристав протянул стакан воды священнику.
Из рассказа отца Александра, настоятеля часовни Святого Александра Свирского, помещавшейся на углу Боровой и Разъезжей улиц, становилось понятно, что утром обнаружили пропажу из церкви 590 рублей серебром. Как только это заметили, заперли двери и отец Александр распорядился туда никого не пускать, чтобы оставить место преступления в неприкосновенности, а сам он сразу же направился в полицию.
– И слава Богу, что сам начальник сыскной полиции тут, – завершил рассказ отец Александр.
– Уж лучше бы Он за ворами следил, чтобы к церкви не подходили близко с худыми намерениями, – прошептал Миша Ивану Дмитриевичу.
– Раз уж мы здесь, – Путилин сердито посмотрел на помощника, – поехали, господа, посмотрим на место, так сказать, злодеяния.
Первым шёл отец Александр, за ним Путилин с приставом и процессию завершал Миша, более никому не велено заходить в церковь.
– Вот, – указал рукой на взломанные дверцы шкафа, на полу валялись планка с замком, медная петля от кружки для пожертвований, небольшие железные клещи, – варвары, натуральные варвары, – пожаловался священник присутствующим и тут же посетовал, – кто мог решиться на столь богохульное дело, изверги!
Иван Дмитриевич поднял с пола клещи.
– Приметные, – он указал пальцем на буквы «ИБ».
– Может, вор спешил? – Предположил Пётр Васильевич, подходя ближе к начальнику сыскной полиции.
– Отнюдь, если бы делалось в спешке, вырваны были бы иначе и замок с петлями, и крышка кружки, видите, – показал Иван Дмитриевич пальцем на шкаф, – давили аккуратно, без излишнего рвения. Значит, времени хватало.
– Вы думаете, клещи злодея? – Вклинился в разговор отец Александр.
– Возможно, – пожал плечами Путилин, – хотя… Не же мог от радости вор забыть приметный инструмент. Впрочем, такое встречалось, когда один убийца на месте преступления оставил паспорт, как оказалось, выпавший из кармана пальто.
– Кто в церкви занимается мелкими ремонтами? Замок там поправить, петлю повесить? – Спросил Миша.
– Пономарь обычно делает, – отец Александр почесал подбородок.
– И как его кличут?
– Бардаков Иван Степанов.
– Смекаешь, – обернулся к Жукову Путилин.
– ИБ, – сказал Миша.
– Да, нет, что вы, – священник нахмурил брови, – не может такого быть. Нет, нет, не может.
– Давайте пригласим сюда, – предложил пристав, – узнаем от него, клещи принадлежат ему или нет. Что будем гадать?
Через несколько минут пономарь с красным носом и следами бурно проведенной ночи предстал перед ведущими расследование полицейскими.
– Иван Степанов Бардаков.
– Так точно, Иван Бардаков.
– Давно при церкви пономарём? – Первенство в задавании вопросов безоговорочно отдали Ивану Дмитриевичу, как человеку опытному и сведущему в таких делах.
– Без малого пятнадцать лет.
– Всё на одном месте?
– Истинно так.
– Отец Александр говорит, что ты не только духовными делами занят, но и хозяйственными.
– Бывает.
– Какими инструментами пользуешь?
– Так, на клиросе вместе с ключами от алтаря, там шкаф стоит, вот в нём.
– Иван, – назидательно начал священник.
– Отец Александр, – перебил Путилин, – позвольте мне вести расспросы, остальное потом.
– Извините, Иван Дмитрич.
– Значит, там инструмент и кто имеет к нему доступ?
– Так, все знают, – теребил на груди крест.
– Эти клещи знакомы?
Бардаков побледнел, видно, начало доходить, почему позвали люди из полицейских.
– Не, не мои, – несмело произнёс пономарь, – первый раз в руках держу.
– Значит, не твои, – Путилин пристально смотрел на Бардакова. – Ступай, если надо приглашу ещё раз.
– Иван Дмитрич, – начал было капитан Зиновьев.
– Ступай, ступай, – Путилин кинул взгляд на пристава, мол, я знаю, что творю.
– Иван Дмитрич, – вслед за приставом произнёс Жуков, – разрешите, – и показал знаком, что хотел бы удалиться. Путилин одобрительно мотнул головой, надо же приучать к самостоятельности помощника.
– Давайте, любезный Пётр Васильев, проверим, где хранил инструменты пока ещё многоуважаемый господин Бардаков.
По лицу пристава было видно, что он не против.
Шкаф, в самом деле, не имел замка и любой, не совсем любой, а тот, кто знаком не только с расположением вспомогательных кладовок, но и распорядком проведения служб в церкви, мог воспользоваться представившейся возможностью или просто соблазнившись даровыми деньгами, их похитить.
Пока осматривали пономарев шкаф, вернулся Миша и что—то шепнул Ивану Дмитричу.
– Господа, – Путилин посмотрел на Жукова, – если Бардаков является искомым преступником, то у него не было времени, чтобы забрать деньги с собою, ибо кроме своей квартиры, он нигде не отметился. И я, то есть господин Жуков думает, что Иван Степаныч не имел возможности спрятать деньги, кроме церкви. Дома бы не стал прятать во избежание обыска.
– Если так, – отец Александр обрадовался, – но мне всё—таки не верится, что пономарь способен на такой гнусный поступок.
– Кто знает, – произнёс задумчиво Пётр Васильевич, – чужая душа – потёмки.
– Господа, время идёт, – Путилин прервал пристава.
Обыскивали церковь долго, хотя вроде бы в ней спрятать негде, но мест нашлось изрядное количество. Находка в алтаре под престолом озадачила и обрадовала.
Озадачила тем, что найдены были несколько свёрл большого диаметра, долота и… утюг.
Первоначальное подозрение распадалось тем, что наводило на мысль – вор заранее готовился к краже, но не воспользовался ими, отдав предпочтение клещам. Во всяком случае, не подлежало сомнению, что преступление совершено человеком, хорошо знакомым с устройством часовни и, что похититель проник в нее чрез хоры, наружная дверь которых не запиралась по случаю пропажи ключа, как сказал отец Александр.
Перебирая всех, кто мог быть причастным к совершению преступления, Иван Дмитриевич не торопил священника с воспоминаниями, а всячески помогал.
– Скажите, отец Александр, – допытывался Путилин, – много ли народа ушло из церкви по разным причинам в последнее время. Меня более интересуют лица, которые занимали должности, подобные пономарёвой?
Священник задумался и обрадованно произнёс:
– Так с полгода будет, как прежний пономарь был отстранён от должности за неуёмное пьянство. Мы с ним долго мучились, но в конце концов решили, что не можем с ним ничего поделать, неисправим, поэтому и освободились от него.
– Миша, – снова повернул голову Путилин в сторону Жукова.
Мол, понял, кивнул головой Миша и снова двинулся за новыми сведениями.
– А ещё кого отстранили от службы?
– Более никого?
